Владимир Немирович–Данченко — страница 7

  • Просмотров 5474
  • Скачиваний 228
  • Размер файла 18
    Кб

показывается на сцене, была всегда для него одной из самых существенных.В списке режиссёрских созданий Нимировича-Данченко –Чехов и Шекспир, Пушкин и Горький , Островский и Лев Толстой, Гоголь и Грибоедов, Щедрин и Тренев, Вс . Иванов и Леонов, Хренников и Дзержинский. драме первые свои постановки он делал вместе со Станиславским, и их заимовлияние дало результаты одинаково благотворные для обоих. Он, до такой степени вживался в

стиль произведения, что, не вглядываясь в текст, легко угадывал текстовые изменения и сокращения, произведённые режиссурой. Враждуя с ложной театральностью, он в равной мере не любил натуралистической простоватости. Ритм сценической речи был для него ритмом автора, ритмом пьесы, был для него поэзией. Ритм был тесно связан с содержанием. Воплощая на сцене два огромных по значительности романа Л. Толстого, Немирович-Данченко

последовательно шел за ге­ниальным определением, которое дал Толстому В. И. Ленин. Верный своей идейной и художественной требовательности, он нашел для раскрытия идейного смысла романов особые приемы. В «Воскресений» он дал резкое и мощное разоблачение царской России. В картинах «Суд», «Тюрьма», «Деревня», «Петербург», «Этап» он нарисовал острейшие противоречия русского само­державного строя. Введенное им «лицо от автора»

позволило ему передать мысли Толстого-протестанта. В «Анне Карениной» он противопоставил «скованной в гранитные стены морали блестя­щего императорского Петербурга» «сильную страсть» искрен­ней и честной женщины, «которая, ощутив радость чистой правды, уже не может помириться с лицемерием и ложью». Та­ков был и весь спектакль, от начала до конца построенный на контрасте «живой, прекрасной правды» с торжественным, холод­ным

великолепием окружающей мертвой аристократической жизни. Так умел Немирович-Данченко выявлять в спектакле самое главное самое характерное для выбранной пьесы. Искусство Немировича-Данченко было отмечено чертами су­ровости и строгости, его режиссерский почерк — сосредоточенной силой и насыщенной сжатостью. Его режиссерская манера противоречила как натурализму, так и формализму. Он всегда в за- висимости от идеи пьесы

находил самые красноречивые и необходимые детали, безжалостно очищая спектакль от ненужных и лишних. Немирович-Данченко прекрасно понимал актера. Он призна­вался, что знает все недостатки, связанные в прошлом с актер­ской профессией и не до конца изжитые до наших дней: неустойчивость, каботинство, болезненное самолюбие. Осторож­но и чутко отводил он актеров от стоявших на их пути опасно­стей. Он учитывал, что успех актера