Валентин Саввич Пикуль — страница 4

провокации - ничто не сломило мужества русских воинов. Попытка Пацевича поднять белый флаг вызвала взрыв негодования в гарнизоне Баязета. Они все вынесли, все выдержали и дождались подхода русской армии. Английский офицер, находившийся в ставке турецкого командования, говорил штабс-капитану Некрасову, спасенному молоканами: «То, что вы совершили здесь, в Баязете, бессмертно… Однако к какой области психологии вы прикажете

отнести ваш подвиг- к области мужества или отупелого отчаяния?». На это он получил достойный ответ: « По-русски это будет называться самопожертвование. Это очень трудное слово, сэр, и вы не старайтесь его повторять». Одна Родина, две России в романе «Слово и дело». В своих произведениях Пикуль разрабатывает обычно те пласты минувшего, которые оставались до него или совсем не освещенными, или освещенными недостаточно, не только

литературой, но и исторической наукой. И наиболее характерный пример тому- знаменитый роман «Слово и дело». Это пожалуй, вершинный роман В. Пикуля. В нем в наиболее яркой форме проявились особенности творческой манеры художника, его отношения к русской истории и русскому национальному характеру. Начав свое повествование с краткого царствования ПетраII, писатель расширяет картину происходящих событий, пока нам не открывается

огромное, многоплановое полотно, географически охватывающее Петербург и Москву, Париж и Берлин, Казань и Ярославль, Курляндию и Урал, Крым и Север, а в своем «социальном разрезе» показывающее почти все слои тогдашнего русского общества. Что же мы видим на этом полотне? Кровопролитные бои крымских походов фельдмаршала Миниха и яростную борьбу аристократии за власть; «позолоченную (власть) грязь» придворной жизни и нищету и

бесправие простого народа; темные подворотни воровских притонов и роскошные резиденции европейских послов… А над всем этим - мрачные фигуры «пришлых людей», насадивших в стране режим невиданного террора, и самой императрицы- Анны Иоановны, боящейся своего народа и ненавидящей его . С ее приходом к власти, по выражению историка В.О. Ключевского, иноземцы «посыпались в Россию», точно сор из дырявого мешка». Меня объял чужой народ,

В пучине я погряз глубокой… Избавь меня от хищных рук И от чужих народов власти. – С горечью восклицал Михаил Ломоносов. Бироны, Остерманы, Лейбманы, Левенвольд стали владыками России, возвестившими: «Все смерти лютой достойны!» И взметнулся над головами топор палача. Загуляли по спинам кнуты и плетки. Заскрипели дыбы в застенках тайной канцелярии. «И над великой Россией, страной храбрецов и сказочных витязей, какой уже год