Трилогия о войне «Живые и мертвые» Константина Симонова — страница 3

Климовича, навязанный немцам, чтобы помочь дивизии Серпилина прорваться к своим; доклад Серпилина командующему фронтом: «Вывел в ваше распоряжение вверенную мне сто семьдесят шестую стрелковую дивизию…» Мужественный рассказ Константина Симонова о самом трудном периоде второй мировой войны, о тяжелых потерях, понесенных нами тогда, привлек к себе внимание многих читателей и в Европе. По и тут не обошлось, к сожалению, без

попыток использовать этот рассказ в далеких от установления истины и справедливости целях. Перепечатывая отрывки из романа «Живые и мертвые» на своих страницах, французская газета «Фигаро литтерер» сопроводила их специальным предисловием, в котором утверждалось, что автор показывает якобы… «бесчеловечный, жестокий и подчас бессмысленный характер «священной войны», в которой «столкнулись Советский Союз и нацистская

Германия». Высмеивая столь беспардонное толкование книги русского писателя, В. Панков замечал: «Во-первых, совсем не это показал Симонов. Во-вторых, разговор в «Фигаро» о «всеобщей» бесчеловечности к жестокости, по существу… направлен на оправдание гитлеризма». Резко осуждая подобные тенденции, Андре Вюрмсер в статье «Ай да «Фигаро»!» решительно утверждал: «На ум невольно приходит вопрос: если эта война не была священной, то

какую же войну можно считать таковой?».