Три смерти

Три смерти Автор: Толстой Лев Николаевич.Однажды осенью по большой дороге ехали два экипажа. В передней карете сидели две женщины. Одна была госпожа, худая и бледная. Другая — горничная, румяная и полная.Сложив руки на коленях и закрыв глаза, госпожа слабо покачивалась на подушках и покашливала. На ней был белый ночной чепчик, прямой пробор разделял русые, чрезвычайно плоские напомаженные волосы, и было что-то сухое и

мертвенное в белизне этого пробора. Вялая, желтоватая кожа обтягивала тонкие и красивые очертания лица и краснелась на щеках и скулах. Лицо госпожи выражало усталость, раздраженье и привычное страданье.В карете было душно. Больная медленно открыла глаза. Блестящими темными глазами она жадно следила за движениями горничной. Госпожа уперлась руками в сиденье, чтобы подсесть выше, но силы отказали ей. И все лицо ее исказилось

выражением бессильной, злой иронии. Горничная, глядя на нее, кусала красную губу. Тяжелый вздох поднялся из груди больной и превратился в кашель.Карета и коляска въехали в деревню, больная, глядя на деревенскую церковь, стала креститься. Они остановились у станции. Из коляски вышли муж больной женщины и доктор, подошли к карете и участливо осведомились:— Как вы себя чувствуете?— Коли мне плохо, это не резон, чтобы вам не

завтракать, — больная — «Никому до меня дела нет», — прибавила она про себя, как только доктор рысью взбежал на ступени станции.— Я говорил: она не только до Италии, до Москвы может не доехать, — сказал доктор.— А что делать? — возразил муж. — Она делает планы о жизни за границей, как здоровая. Рассказать ей все — убить ее.— Да она уже убита, тут духовник нужен.— Аксюша! — визжала смотрительская дочь, — пойдем барыню посмотрим, что

от грудной болезни за границу везут. Я еще не видала, какие в чахотке бывают.«Видно, страшна стала, — думала больная. — Только бы поскорей за границу, там я скоро поправлюсь».— Не вернуться ли нам? — сказал муж, подходя к карете и прожевывая кусок.— А что дома?… Умереть дома? — вспылила больная. Но слово «умереть» испугало ее, она умоляюще и вопросительно посмотрела на мужа, он молча опустил глаза. Больная разрыдалась.— Нет, я