Трагедия художника в окружающем мире — страница 2

реальности, который скажется на дальнейшей судьбе героя и станет неразрешимым противоречием всей жизни.Драма начинается тогда, когда Мартин, осознав в себе художника, решает сделать искусство своей профессией. Молодой писатель следует заветам поэта Бриссендена: любить красоту ради нее самой, служа ей беззаветно. Но ведь творчество невозможно без воспринимающего, без той самой публики, которую с полным основанием презирает

Бриссенден, а вслед за ним и Мартин. Все дело в том, что публика - это Морзы и им подобные.В начале творчества - это великий созидательный порыв, а завершение творческого акта - это медные трубы ада: мелочная и недостойная борьба с издателями, блошиные укусы критиков и оплевывание шедевра самодовольными толстосумами. И Мартин не может выйти из этого порочного круга.Джек Лондон придал этой проблеме "вечное" значение. Ведь его

герой - художник, вышедший из народа, а это явление, ставшее характерным лишь в XX веке. И сущность этой драмы не исчерпывается тем, что Мартина ждет нищета и что он израсходует весь отпущенный ему запас творческих сил, прежде чем к нему придет признание. Несомненно, он мог бы сделать больше и не расплачиваться за каждый свой шаг в искусстве, „г.ли бы не принес в нрго совершенно новый жизненный опыт и свое суровое

мироощущение.Жестокий парадокс судьбы Мартина в том, что с каждой новой осиленной им вершиной культуры, с каждым новым постигнутым им секретом творчества он все больше отдаляется от того мира, который питал его творческие силы. Его не поймет португалка, дававшая ему крохи, отобранные у собственных оборванных детей, не прочтет его и фабричная работница, готовая отдать за него жизнь. И это понятно, потому что между автором

философского памфлета о Метерлинке и девушкой из народа, за всю жизнь несколько раз побывавшей в дешевых театриках для "плебса", лежит духовная пропасть.Мартин Иден оказывается среди двух миров, в пустоте, изоляции, и его индивидуализм - лишь неизбежное следствие переживаемой им отчужденности ото всех. Поистине трагедия одиночки. Молодой художник никогда не сможет восседать почетным гостем на литературных утренниках,

ловя на себе восторженные взгляды меценатствующих матрон, и уже не способен, сбросив накопленный груз культуры, спуститься к своему миру. Конфликт, приведший его к гибели, неразрешим, покуда, по словам Уитмена, "великий поэт не найдет себе и великой аудитории". Это не капитуляция. Это настоящее мужество истинного, художника.