Толстой Война и мир Том 5 — страница 2

  • Просмотров 14229
  • Скачиваний 10
  • Размер файла 510
    Кб

Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым покривившимся ступеням. Все та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, так же слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча. Старик Михайло спал на ларе.* Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти.* Он взглянул на

отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженноиспуганное. –Батюшкисветы! Граф молодой!– вскрикнул он, узнав молодого барина.– Что ж это? Голубчик мой!– И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно, для того, чтобы объявить, но, видно, опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина. –Здоровы?– спросил Ростов, выдергивая у него свою руку. –Слава

богу! Все слава богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство! –Все совсем благополучно? –Слава богу, слава богу! Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную большую залу. Все то же – те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но ктото уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной как чтото стремительно, как буря,

вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил. –А ято, не знал… Николушка… Друг мой, Коля! –Вот он… нашто… Переменился! Нет! Свечи! Чаю!

–Да менято поцелуй! –Душенька… а менято. Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф обнимали его; люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали. Петя повис на его ногах. –А менято!– кричал он. Наташа, после того как она, пригнув его к себе, расцеловала все его лицо, отскочила от него и, держась за полу его венгерки, прыгала, как коза, все на одном месте и пронзительно визжала. Со всех сторон были блестящие

слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя. Соня, красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже шестнадцать лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но все еще