Толстой Не могу молчать 1я редакция — страница 3

  • Просмотров 583
  • Скачиваний 9
  • Размер файла 24
    Кб

исполнить дело за 50 р. Во время совершения ужасного дела, уже надев на убиваемого мешок, вольный палач остановился и, подойдя к начальнику, сказал: не могу, прибавьте четвертной билет. Ему прибавили. Он исполнил. Мало этого. Следующая казнь предстояла пятерым. Накануне казни злодею, называемому председателем, доложили, что его спрашивает человек по важному тайному делу. Злодей вышел, неизвестный человек сказан: "С вас, ваше

превосходительство, тот жила три четвертных взял, сказывали; слышно, нынче пятерых, я по 15 цел[ковых]‑и сделаю, как должно. Прикажите оставить за мной". Не знаю, принято или нет предложение. Нельзя более молчать. Я по крайней [мере] не могу более. Знаю я, что все люди ‑ люди, все мы слабы, все мы заблуждаемся и что нельзя одному человеку судить другого. Так я думал, чувствовал и долго боролся с тем чувством негодования и

отвращения, которое возбуждали и возбуждают во мне все эти председатели военных судов, Щегловитые, Столыпины и Николаи. Но я не хочу больше бороться с этим чувством. Не хочу, во 1‑ых, потому, что дела этих людей дошли теперь до того предела, при котором не осуждение, а обличение людей, довольных своей порочностью, гадостью, окруженных людьми, восхваляющими их за их гадость, необходимо и для них самих и для той толпы людей, которая

не разбирая подчиняется общему течению. Не хочу бороться, во 2‑ых (откровенно признаюсь в этом), потому, что надеюсь, что мое обличение их вызовет желательное мне извержение меня тем или иным путем из того круга людей, среди которого я живу, или вообще из круга живых людей. Жить так и спокойно смотреть на это для меня стало совершенно невозможно. Обращаюсь ко всем участникам непрестанно совершающихся под ложным названием закона

преступлений, ко всем вам, начиная от взводящих на виселицу и надевающих колпаки и петли на людей‑братьев, на женщин, па детей, и до вас, двух главных скрытных палачей, своим попустительством участвующих во всех этих преступлениях: Петру Столыпину и Николаю Романову. Опомнитесь, одумайтесь. Вспомните, кто вы, и поймите, что вы делаете. Ведь вы, прежде чем быть палачами, премьерами, царями" прежде всего люди и братья людей,

нынче выглянули на свет божий, завтра вас не будет. (Вам‑то, вызвавшим и вызывающим к себе, как палачи, так и вы, особенную ненависть, вам‑то особенно надо помнить это.) Неужели вам, выглянувшим на этот один короткий миг на свет божий ‑ ведь смерть, если вас и не убьют, вот она всегда у всех нас за плечами, ‑ неужели ваше призвание в жизни может быть только в том, чтобы убивать, мучать людей, самим дрожать от страха убийства и