Сухтелен, Пётр Корнилович — страница 2

  • Просмотров 206
  • Скачиваний 6
  • Размер файла 18
    Кб

Свартгольма и Свеаборга, за что награжден золотой шпагой с алмазами. Проявил себя как незаурядный дипломат на мирных переговорах со шведами и после заключения мира был назначен послом в Швецию. В 1812 году заключил союзный договор со шведами против наполеоновской Франции и мирный договор с Англией, за что 6 сентября 1812 возведён с потомством в бароны великого княжества Финляндского. В 1813 году исполнял обязанности начальника

русской военной миссии при штабе Северной армии принца Карла Юхана и участвовал в сражениях при Гросс-Беерене, Денневице и под Лейпцигом. В 1814 году руководил инженерными работами при осаде Гамбурга. Подписал мирный трактат между Данией и Россией. В 1815 году участвовал в военных действиях Швеции против Норвегии. После окончания военных действий был назначен послом в Стокгольм, где снискал уважение и симпатию королевского двора,

шведской общественности и дипломатического корпуса за широкую эрудицию, глубокие знания и человеческие качества. Его дом в Стокгольме был местом регулярных встреч известных шведских писателей, художников и любителей искусства (1810-1811, 1814-1836). Был также членом Государственного Совета, почетным членом Императорской Военной академии и инспектором Инженерного корпуса. В графское достоинство великого княжества Финляндского

пожалован 22 января 1822. Известный мемуарист Ф.Ф.Вигель пишет о Сухтелене:: Он был росту небольшого, несколько сутуловат, имел лицо чистое, на котором еще в старости играл румянец, и голос, коему небольшой недостаток в произношении (вместо ш говорил он всегда с) придавал еще более приятности. С кипящим любовью к доброму сердцем, при неутомимой деятельности, наружность его сохраняла спокойствие, почти неподвижное, озаряемое легкой

улыбкой. Этот человек ужасал своим знанием, но так был скромен, что не только пугать, но даже удивлять им никого не думал. Страсть к учености была в нем тихий, неугасаемый жар, его жизнь, его отрада, коею готов он был делиться со всеми, кто более или менее поклонялся светильнику наук. Тот, кто, казалось, не обидел бы мухи, в поле был неустрашимый воин, и всеведущий сей в обществе невежд был ласков, приветлив, не давая подозревать о

своем знании. Все математические науки, все отрасли литературы, философия, богословие равно ему были знакомы; в художествах был он верный и искусный судья. Но как успевал он копить сокровище своего знания, когда половина дня поглощаема у него была занятиями по службе, — это сущая загадка. Раз в неделю должен был я у него обедать и, наконец, удостоился быть в его кабинете-библиотеке, который заслуживает быть описанным. Можно