Старый гений — страница 2

невозможно. Не то, чтобы полиция или иные какие пристава должнику мирволили — говорят, что тот им самим давно надоел и что они все старушку очень жалеют и рады ей помочь, да не смеют... Было у него какое-то такое могущественное родство или свойство, что нельзя было его приструнить, как всякого иного грешника. О силе и значении этих связей достоверно не знаю, да думаю, что это и не важно. Всё равно — какая бабушка ему ни ворожила и всё

на милость преложила. Не умею тоже вам рассказать в точности, что над ним надо было учинить, но знаю, что нужно было «вручить должнику с распискою» какую-то бумагу, и вот этого-то никто — никакие лица никакого уряда — не могли сделать. К кому старушка ни обратится, все ей в одном роде советуют: — Ах, сударыня, и охота же вам! Бросьте лучше! Нам очень вас жаль, да что делать, когда он никому не платит... Утешьтесь тем, что не вы первая, не

вы и последняя. — Батюшки мои, — отвечает старушка, — да какое же мне в этом утешение, что не мне одной худо будет? Я бы, голубчики, гораздо лучше желала, чтобы и мне и всем другим хорошо было. — Ну, — отвечают, — чтоб всем-то хорошо — вы уж это оставьте, — это специалисты выдумали, и это невозможно. А та, в простоте своей, пристаёт: — Почему же невозможно? У него состояние во всяком случае больше, чем он всем нам должен, и пусть он

должное отдаст, а ему ещё много останется. — Э, сударыня, у кого «много», тем никогда много не бывает, а им всегда недостаточно, но главное дело в том, что он платить не привык, и если очень докучать станете — может вам неприятность сделать. — Какую неприятность? — Ну, что вам расспрашивать: гуляйте лучше тихонько по Невскому проспекту, а то вдруг уедете. — Ну, извините, — говорит старушка, — я вам не поверю: он замотался, но человек

хороший. — Да, — отвечают, — конечно, он барин хороший, но только дурной платить; а если кто этим занялся, тот и всё дурное сделает. — Ну, так тогда употребите меры. — Да вот тут-то, — отвечают, — и точка с запятою: мы не можем против всех «употреблять меры». Зачем с такими знались. — Какая же разница? А вопрошаемые на неё только посмотрят да отвернутся или даже предложат идти высшим жаловаться. ГЛАВА ТРЕТЬЯ Ходила она и к высшим. Там

и доступ труднее и разговору меньше, да и отвлечённее. Говорят: «Да где он? о нём доносят, что его нет!» — Помилуйте, — плачет старушка, — да я его всякий день на улице вижу — он в своём доме живет. — Это вовсе и не его дом. У него нет дома: это дом его жены. — Ведь это всё равно: муж и жена — одна сатана. — Да это вы так судите, но закон судит иначе. Жена на него тоже счёты предъявляла и жаловалась суду, и он у неё не значится... Он, чёрт его