Споры о Балканской войне на страницах «Анны Карениной» — страница 3

  • Просмотров 554
  • Скачиваний 8
  • Размер файла 29
    Кб

же позицию, отказываясь не только помогать освободительным движениям, сопряженным с насилием и кровопролитием, но и оправдать их. [xiii] [xiv] Тем не менее, позиция Толстого в «Анне Карениной», позиция Толстого-художника не столь однозначна. Отметим, кстати, что Левин не полностью отрицает необходимость участия в этой войне. Спор в пчельнике происходит еще до манифеста Александра II об объявлении войны, когда инициатива помощи и

участия в войне против турок исходила от частных лиц. Старый князь Щербацкий иронизирует лишь по поводу отдельных резонеров, взывающих к войне: «Да кто же объявил войну туркам? Иван Иванович Рагозов и графиня Лидия Ивановна с мадам Шталь?». А Левин даже не выдвигает пацифистской позиции, а лишь настаивает на возможности участия «в таком жестоком, ужасном деле» отдельного человека и тем более христианина лишь при том условии,

если ответственность начать войну берет на себя «правительство, которое призвано к этому и приводится к войне неизбежно», а «граждане отрекаются от своей личной воли» (19, 387). Показательно, что Кознышев «не одобрял» возражения, сделанного Левину Катавасовым: «В том-то и штука, батюшка, что могут быть случаи, когда правительство не исполняет воли граждан, и тогда общество заявляет свою волю» (19, 387). Почему? Потому что в этом случае

нечего было бы отвечать Левину, у которого был готов следующий аргумент: «Ему хотелось еще сказать, что если общественное мнение есть непогрешимый судья, то почему революция, коммуна не так же законны, как движение в пользу Славян?» (19, 392). В черновой редакции романа этот аргумент сформулирован в еще более острой форме: «Теперь Левину хотелось сказать» Кознышеву, с которым он спорил по поводу войны: «за что же ты осуждаешь

коммунистов и социалистов? Разве они не укажут злоупотреблений больше и хуже болгарской резни? Разве они и все люди, работавшие в их направлении, не обставят свою деятельность доводами более широкими и разумными, чем сербская война <…> У вас теперь угнетение славян – и у них угнетение половины рода человеческого. И общественное мнение – непогрешимый судья, оно часто склонялось и в эту сторону…» (20, 572). [xv] [xvi] Отъезд на войну

Вронского вызывает сочувствие со стороны нескольких героев. Так, княгиня замечает в связи с этим о Вронском: «Я никогда не любила его. Но это выкупает многое. Он не только едет, но эскадрон ведет на свой счет» (20, 111). А.Л.Шемякин комментирует этот отзыв следующим образом: «И нам почему-то кажется, что слова Ее Сиятельства окрашены авторским настроением». [xvii] [xviii] Возможно, он не совсем прав. Однако, так или иначе, сочувствие эта