Специфика конфликта в пьесах А. Н. Островского

Специфика конфликта в пьесах А. Н. Островского И. И. Мурзак, А. Л. Ястребов. Каждая национальная культура создает ряд выразительных символических комплексов, насыщенных этическими и эстетическими ассоциациями и способных выражаться в живописных эмблемах. Образ грозы становится особенно популярным в художественных структурах произведений, написанных в 50-е годы XIX века. Он многозначен и варьируется в соответствии с сюжетными

коллизиями произведений. Идеологическая трактовка грозы предлагается Чернышевским; необходимость революции аллегорически подтверждается сгущающимися тучами. В романе Тургенева «Накануне» сцена объяснения Елены Стаховой и Инсарова символически комментируется описаниями природных явлений: дождь, раскаты грома олицетворяют перемены, ожидающие людей. Близкую символическую функцию выполняют картины природы в «Бедных

людях» и «Белых ночах». А в «Селе Степанчикове...» стихия эмоций проецируется на небесные катаклизмы. А. Н. Островский многопланово реализует метафору грозы в пьесе. Символика названия драмы распространяет значения, известные по прецедентным текстам. Неоднозначность интерпретации подразумевает и осмысление символа в качестве протеста, и его восприятие как знака свыше: «Не гроза, а божья благодать!» — восклицает Кулигин. Сам

конфликт драмы, развивающейся как столкновение «темного царства» с жаждой новой жизни, подготавливает трагическую кульминацию протеста. Природа выполняет в произведении аллегорическую функцию. Мечта Кулигина о создании вечного двигателя, реконструирующая мыслительную патетику и устремленность восемнадцатого века, иллюстрирует попытку человека познать законы мироздания. Протест Катерины символически подтверждается

контрастными настроениями романтической природы. Стихийность бунта Варвары и Кудряша обнаруживает развитие в образе погоды, переменчивой и буйной. Структура драмы Островского создает антитезу между порывом личности к освобождению и патриархальными порядками, исключающими право человека на мысль и чувство. «Гроза» занимает особое место в творческом наследии драматурга. В ранних произведениях — «Банкрот», «Горячее сердце»