Шутки и остроты А. С. Пушкина — страница 6

Понять не могу... Ждал от тебя большего. Пушкин молчал, и когда особа, повторяя фразу и перемещая слоги, дошла наконец до такого результата: детина полуумный на диване, то, разумеется, немедленно и с негодованием отпустила Пушкина. ЛЮБОПЫТНЫЙ Что ж нового? — “Ей Богу, ничего”. — Эй, не хитри: ты верно что-то знаешь, Не стыдно ли, от друга своего, Как от врага, ты вечно все скрываешь. Иль ты сердит? Помилуй, брат, за что? Не будь упрям:

скажи ты мне хоть слово. “Ох, отвяжись, я знаю только то, Что ты дурак, да это уж не ново”. Известно враждебное отношение Пушкина к командировке, сделанной ему Воронцовым,— исследовать саранчу в южных степях Новороссии. Командировка придумана была Воронцовым с целью дать Пушкину случай отличиться по службе, а Пушкин принял поручение это за желание надсмеяться над ним, и всем известен тот шуточный рапорт в стихах о саранче,

который был представлен Пушкиным вместо деловой бумаги: Саранча летела, летела И села. Сидела, сидела — все съела И вновь улетела. Более всего оскорбляло самолюбие поэта то обстоятельство, что Воронцов игнорировал в нем поэта и видел лишь чиновника. Конечно, впредь такой чиновник особых поручений навсегда был избавлен от каких-либо командировок. Внимание Императора Николая Павловича долгое время удерживала на себе Калькутта...

Однажды государь спрашивает поэта во время какого-то постороннего разговора: — Как ты думаешь о Калькутте? — Как о мечте Вашего Величества,—ответил находчивый поэт. В одном литературном кружке, где собиралось более врагов и менее друзей Пушкина, куда он и сам иногда заглядывал, одним из членов этого кружка был сочинен пасквиль на поэта, в стихах, под заглавием "Послание к поэту". Пушкина ждали в назначенный вечер, и он, по

обыкновению опоздав, приехал. Все присутствовавшие были, конечно, в возбужденном состоянии, а в особенности автор “Послания”, не подозревавший, что Александр Сергеевич о его проделке уже предупрежден. Литературная часть вечера началась чтением именно этого “Послания”, и автор его, став посредине комнаты, громко провозгласил: — “Послание к поэту”! — Затем, обращаясь в сторону, где сидел Пушкин, начал: — Дарю поэта я ослиной

головою... Пушкин быстро перебивает его, обращаясь более о сторону слушателей: — А сам останется с какою? Автор смешался: — А я останусь со своею. — Да вы сейчас дарили ею? Последовало общее замешательство. Сраженный автор замолк на первой фразе, а Пушкин, как ни в чем не бывало, продолжал шутить и смеяться. В Одессе интересно знакомство Пушкина с графом Ланжероном. Этот французский эмигрант, один из знаменитых генералов великой