Производство и занятость — страница 6

  • Просмотров 2114
  • Скачиваний 7
  • Размер файла 200
    Кб

сопровождался увеличением численности не только безработных, но и лиц, принадлежащих к экономически неактивному населению. Так, в России коэффициент участия взрослого населения в рабочей силе снизился с 68,7% в 1992 г. до 62,3% в 1997 г., в том числе у мужчин — с 77,2% до 69,4%, у женщин с 61,6% до 55,9% (таблица 1). Ослабление трудовой активности вызывалось сократившимися возможностями трудоустройства для пенсионеров, возросшими сложностями

сочетать трудовую деятельность с воспитанием детей для женщин (из-за закрытия детских дошкольных учреждений и т. п.), появлением на рынке труда новой категории "отчаявшихся" найти работу. [В 1997 г. доля отчаявшихся найти работу составляла 1,6% от численности экономически активного населения (Статистический бюллетень. М., Госкомстат, ноябрь 1998, No 9, c. 126). Аналогичный показатель по странам ЦВЕ варьировал от 0,2% в Чехии до 5,9% в Болгарии.]

Вместе с тем оно означало приближение к более рациональной модели распределения трудового потенциала общества по сферам деятельности, характерной для зрелых рыночных экономик. В бывших социалистических странах, как было отмечено, трудовая активность населения искусственно поддерживалась на сверхвысоком уровне, и даже после ощутимого падения в переходный период продолжает оставаться более высокой, чем во многих странах с

аналогичным уровнем развития (особенно — среди женщин). Обобщенным показателем потенциального предложения труда, позволяющим оценивать как последствия роста безработицы, так и последствия падения экономической активности, может служить коэффициент занятости, рассчитанный как отношение числа занятых трудоспособного возраста к общей численности трудоспособного населения. Хотя в России, согласно нашим оценкам, его значение

снизилось с 74,8% в 1992 г. до 66,2% в 1997 г., оно все равно оставалось более высоким по сравнению с 53—60%, характерными для многих других переходных экономик. (Румыния и Словакия имели коэффициенты занятости, близкие к российскому, тогда как Чехия более высокий — 74,5%). [Boeri, T., Burda, M.C., and J. Kollo. Mediating the Transition: Labour Markets in Central and Eastern Europe. N.Y.: Centre for Economic Policy Research, 1998, p. 13. В целях сопоставимости в расчете по России возрастные границы трудоспособного

населения определялись так же, как в странах ЦВЕ: женщины в возрасте 15—54, мужчины в возрасте 15—59 лет.] Важно отметить, что этот разрыв явился следствием не столько изначально более высокого уровня занятости в России, сколько его менее резкого снижения за годы реформ — на 8,6 проц. п. против 10—30 проц. п. в странах ЦВЕ. Снижение коэффициента занятости может происходить за счет: в) падения численности трудоспособного населения. В