Проблема “нового” человека в сатирической повести М. А. Булгакова “Собачье сердце” — страница 6

попыткой познать самих себя, получить истинное представление о характере новой эпохи». Если роман «Белая гвардия» был отражением событий революции и гражданской войны, то сатирическая повесть «Собачье сердце» стала откликом Булгакова на культурную и социально-историческую ситуацию в советской России первой половины 20-х годов, но откликом, не просто запечатлевающим уродства быта, рождённого социальными катаклизмами, но и

приобретшим черты своеобразного пророчества писателя, подобно тому, как пророчеством стал “фантастический” роман Замятина «Мы». Фабула “Собачьего сердца” восходит к произведению великого английского писателя-фантаста Герберта Уэллса (1866-1946) – к роману “Остров доктора Моро”, в котором рассказывается о том, как профессор-маньяк в своей лаборатории на необитаемом острове занимается созданием необычных “гибридов”,

превращая людей в животных хирургическим путём. Название “Собачье сердце” взято из трактирного куплета, помещённого в книге А.В.Лайферта “Балаганы” (1922 год): На второе пирог – Начинка из лягушачьих ног, С луком, с перцем Да с собачьим сердцем. Первоначальное название было «Собачье счастье. Чудовищная история». В этом произведении Булгаков применяет традиционный приём отстранения, наделяя животное способностью думать,

анализировать обстоятельства и делать соответствующие выводы. Приём этот освящён именами Л.Толстого («Холстомер») и А.Чехова («Каштанка» и др.). Но герой булгаковской повести, пёс Шарик, видит мир новой, послеоктябрьской эпохи, результат великого переворота, именуемого революцией, итог усилий многих поколений русской интеллигенции. Интересно рассмотреть произведение Булгакова в контексте литературы того периода. Поэтика

повести во многом основана на многочисленных ассоциациях и интертекстуальных связях. Экспозиция является своеобразным ключом к произведению. Все атрибуты вступления: зима, вьюга, господин в шубе, бродячий пёс — являются очевидной реминисценцией из поэмы Блока «Двенадцать». В художественный строй повествования включается даже такая, казалось бы, незначительная деталь, как воротник. Буржуй в поэме Блока “в воротник упрятал

нос”, бездомный же пёс определяет социальный статус своего будущего благодетеля прежде всего по воротнику: “…Дверь через улицу в ярко освещённом магазине хлопнула, и из неё показался гражданин. Именно гражданин, а не товарищ, и даже вернее всего — господин. Ближе — яснее — господин. Вы думаете, я сужу по пальто? Вздор. Пальто теперь очень многие и из пролетариев носят. Правда, воротники не такие, об этом и говорить нечего, но всё