Поэзия В.А. Брюсова — страница 8

  • Просмотров 3208
  • Скачиваний 114
  • Размер файла 34
    Кб

вблизи — все мне твердит о смене: И стаи птиц, кружащих над крестом, И ручеек, звеня, бегущий в пене, — И женщина с огромным животом. Брюсову свойственно уважение к тайне смерти. Но при всем обилии его произведений о смерти, ни прославления смерти, ни ужаса перед нею в них пет. И дело тут не только в вере поэта в разумную победу человечества над смертью: ...Так что ж не встать бойцом, смерть, перед тобой нам, С природой власть по всем

концам двоя? Ты к нам идешь, грозясь ножом разбойным; Мы — судия, мы — казнь твоя («Как листья в осень», 1924) Ведь такая победа в любом случае - дело далекого будущего. Важнее то, как отношение к смерти утверждал поэт в сегодняшней жизни. «Я К ВАМ ВЕРНУСЬ, О ЛЮДИ...» ...имеющий прийти великий читатель его поймет, оценит и отбросит все обвинения в холодности, услышит в бронзовой груди стихов Брюсова глубокое биение живого сердца. А. В.

Луночарский В предыдущей главе мы впервые встретились с очень характерной чертой поэтической личности Брюсова — динамизмом, непрестанным стремлением «все вперед» («Братьям соблазненным», 1899). Это выглядит довольно мирно и общо, пока мы рассматриваем поэта на фоне таких общих категорий, как жизнь, смерть, покой, обновление. Но в обыденной жизни все гораздо сложнее. Поиск, борьба, стремление вперед, к неизведанному требуют новых

и новых сил, а возможности человека не беспредельны. Наступает усталость, поэт уже не может идти, и тут же в мозгу возникает коварное желание оставить свой тяжелый путь, сбросить взваленное на себя бремя, зажить просто и бездумно. Брюсов был бы рядовым доктринером, а не поэтом, если б, призывая к борьбе, он обошел эти трудности, отмахнулся от них. Но во всех его книгах рядом с темой пути, движенья все время присутствует тема бремени,

которое наваливается па выступающего в путь. В книге «Urbi et Orbi» появилась восхитившая Льва Толстого маленькая 1поэма «L'ennui de vivre» (1902), название которой обычно переводится как «Скука жизни», но может быть переведено и как «Отвращение к жизни»: Я жить устал среди людей и в днях, Устал от смены дум, желаний, вкусов, От смены истин, смены рифм в стихах. Желал бы я не быть «Валерий Брюсов». ...О, если б все забыть, ...Идти своим путем,

бесцельным и широким, Без будущих и прошлых дней. Срывать цветы, мгновенные как .маки, Впивать лучи, как первую любовь, Упасть, и умереть, и утонуть во мраке, Без горькой радости воскреснуть вновь и вновь! С уваженьем, с любовью относился Брюсов к труду, к тяжёлой работе. Он сам был тружеником, как пахарь, только в другой профессии, и потому Пахарь для него не непосвященный, а «брат» («Признание», 1918). Это чувство братства с людьми,