Патриарх Никон — страница 14

почувствовали необходимость иметь на патриаршем престоле не просто единомышленника, но человека, способного "скрутить" разболтавшееся духовенство, твердой рукой вести Церковь по нужному власти курсу. Алексей Михайлович мог защитить Стефана Вонифатьевича от суда, не утвердить решения церковного собора, проявить к Иосифу свою неприязнь - и он сделал это, демонстративно приглашая в храмы, которые хотел посетить,

митрополита Никона, служившего литургию не только единогласно, но с греческим и киевским пением. Но без решения церковных властей царь не мог заставить священников отказаться от многогласил, помешать им следовать собственному рассуждению, а не указанию свыше. Никон слишком верил в необоримую силу своего духа, в предопределенность высокого пути, чтобы увидеть предупреждение в том, как царская власть одолела патриарха Иосифа.

Тот был убежден, что Русская церковь находится в полном единстве с четырьмя восточными патриархами, и не мог долго отказывать царю, требовавшему обратиться за разъяснениями о единогласном пении к патриарху Константинопольскому. Иосиф полагал, что сможет получить объективный ответ, учитывающий допустимую разницу в обычаях Поместных церквей. Но Алексей Михайлович не зря посылал на Восток богатую милостыню, а Посольский приказ

имел глубокие связи в среде константинопольского духовенства, да и у турецких властей. От имени константинопольского собора в Москву пришел заказанный царем ответ: патриарх лично написал Иосифу, что при богослужении единогласие не только подобает, но непременно должно быть, и напомнил, что Константинопольская церковь есть источник и начало всем Церквам. Под давлением царя престарелый Иосиф сдался. В 1651 г. в Москве был собран

новый церковный собор, подчинившийся решениям константинопольского патриарха: "Петь во святых Божиих церквах чинно и безмятежно на Москве и по всем градам единогласно... псалмы и псалтирь говорить в один голос тихо и неспешно со всяким вниманием". Тогда Никон не придал значения повороту, произошедшему в отношении патриарха Иосифа к грекам, а поворот этот был значителен. Московский собор под председательством патриарха не

счел нужным даже упомянуть о решениях константинопольского, но демонстративно сослался на русский источник - постановление Стоглавого собора XVI века. Более того, московский собор принципиально отверг на будущее согласование древних русских церковных книг и обрядов с греческими. Не в силах бороться с окружением царя, патриарх отвергал официальную грекофилию как оружие светской власти против российского священства. Пройдет