От гена до гения — страница 5

действительно, дальнейшее исследование показало, что ДНК и человеческая речь обладают одинаковой математической структурой. Но раз в генетике присутствует принцип лингвистики, значит, здесь действуют и ее законы. Так Гаряев приблизился к пониманию роли тех 98 % ДНК, которым не нашла применения классическая генетика. – Последовательность букв этой якобы мусорной ДНК на первый взгляд примитивная, потому что состоит в основном

из повторов, – поясняет Гаряев. – Ну, представьте сотни тысяч слов типа «ба-ба» или «трам-пам-пам». Что же может быть закодировано ими? Оказалось, что цепочки ДНК с такими «словами» образуют в генетическом аппарате кристаллы-голограммы, в которых закодированы и пространственная структура организма, и тексты, управляющие его функциями. Более того, оказывается, что 98 % цепочек ДНК постоянно меняются местами. За счет этой

подвижности создаются все новые голограммы и новые контексты, а в конечном итоге и новые смыслы. Здесь и кроется причина информационной сверхъемкости нашего генетического аппарата. Классическая генетика этого механизма пока не понимает. Именно поэтому, несмотря на гигантские затраты на решение проблем таких тяжелых заболеваний, как СПИД или рак, так и не найдены средства, позволяющие избавить человечество от этих недугов. То,

что предлагается, не решает проблемы кардинально. Вирусы приспосабливаются, контексты меняются, одни медицинские препараты сменяют другие– устойчивых результатов получить не удается. Гаряев считает, что решить эти проблемы без учета квантово нелокальной, текстовой и голографической структуры генетического аппарата не удастся. И предлагает принципиально новый подход. Он строится на этой самой способности кусочков ДНК

менять свое положение в хромосомах. Вот, к примеру, вирус иммунодефицита (ВИЧ) тоже использует законы лингвистики. Он встраивает ДНК-текст-программу своего развития в нашу хромосомную ДНК. Но встраивает ее поначалу в такое место-контекст, где клетка принимает эту программу, как говорится, со всей душой. Этим, кстати, и объясняется то, что зараженный вирусом иммунодефицита человек не болеет иногда 10-15 лет. Потом эта вирусная

ДНК-текст-программа перескакивает в другой контекст, где ее распознают как врага. Но поздно. Понимая, как действует этот природный механизм, и лечить ВИЧ надо, говорит Гаряев, по-другому. А именно – загонять вирус в такое место в хромосомах, чтобы он не понимался клеткой никогда. Таких «непонятых» и поэтому безвредных вирусов в нашем геноме и сейчас полно. Вот и с ВИЧ надо поступить аналогично. То же самое и с онкологией.