О морали — страница 6

предаваться утехам, и без физического труда, одной умственной рефлексией они многого не достигнут. А угнетение ими других людей – омерзительно! (Здесь я выступаю как классический раб морали, давая экспрессивную оценку угнетению.) Общество, как я уже сказал выше, будет эффективно развиваться только при наличии свободы и порядка. Так что евреи только усилили, но не создали, уже имеющееся недовольство господами в обществе, путём

создания религии. И вообще, базовые запреты, на которых формировалась, мораль пришли не из религии, а возникли в самом начале складывания первобытнообщинного общества. (Это запреты на убийство, воровство, инцест.) Евреи же, соглашусь с Ницше, имеют какое-то особое состояние, не то что бы мировой мессии, но достаточно значимое, колющее для всех. Они навредили и господам, создав идейную базу для дальнейшего восстания рабов морали, и

вредят всему остальному миру, своими отрицательными чертами. Главная тлетворная, разлагающая мировой порядок черта – это ростовщичество, от которого страдает нынешняя мировая экономика и простые люди. Это гадкое свойство передалось от них другим народам, но благо не в полной мере. Если все будут ростовщиками, мир не сможет существовать. А сами-то евреи, похоже, неплохо устроились: восстав, они свергли господ и заняли их место.

Сейчас все самые влиятельнейшие структуры – еврейские, самые влиятельные люди – евреи. Они путём скрытых от обывателя финансовых механизмов, как раз, о которых упоминает Ницше, механизмов отношений кредиторов – должников, контролируют больше половины всего мира. Не вижу ничего необычного в том, что рабы формируют свою мораль исходя из противопоставления себя внешнему агрессивному источнику. Что они не сами, как

господа, генерируют свой образ исходя из собственных независимых представлений. Это вполне объяснимо конкретными историческими условиями, в которых происходило формирование морали рабов, они же ведь были угнетены, и это естественно, что в таком случае, им сначала необходимо было избавиться от угнетателей, противопоставив себя им. После этого моральные нормы уже бы формировались не в такой большой степени зависимости от

внешних условий. Подводя итог, я, в конечном счёте, по большей части, всё-таки, не соглашусь с Ницше. Вместо того чтобы умиляться свободными аристократичными господами, воспевать их независимое благородное положение, лучше пойти по более сложному пути. По пути уничтожения господских отношений, по пути преодоления у рабов морали стадного инстинкта, эффекта толпы, построению истинно свободного равноправного сообщества развитых