История Русской Церкви

Православный Свято-Тихоновский Богословский Институт IV курс, заочное отделение Катехизаторский Факультет ИСТОРИЯ РУССКОЙ ЦЕРКВИ Книжная справа в первой половине XVII века и при патриархе Никоне. Ее влияние на последующие события старообрядческого раскола. Горбунов Д. А. Москва, 1997 / 1998 г. ПЛАН 1.   Предпосылки книжной справы 2.   Исправление богослужебных книг в период междупатриаршества. 3.   Книжное дело при патриархах

Филарете, Иосафе и Иосифе. 4.   Исправление книг патриархом Никоном. 5.   Реакция духовенства и мирян на обрядовую и книжную реформы. Проблема правильности и однообразия богослужебных книг во всей её остроте встала перед русской церковью начиная со второй половины XVI века после выхода в свет первых печатных книг. Для их тиражирования необходимо было отобрать рукописные оригиналы с минимальным количеством ошибок и описок.

Испорченность большинства богослужебных книг была бесспорным фактом и поэтому уже Стоглавый собор рекомендовал к употреблению и переписыванию только «добрые переводы» [1, c. 114]. Но критерий правильности так и не был найден. Поэтому переписчики и первопечатники выбирали наилучшую копию, исходя из субъективного представления о качестве и авторитетности той или иной книги, иногда сличая её с другими доступными славянскими

списками. Вопрос об обращении к греческим оригиналам в первые десятилетия книгопечатания поставлен не был из-за малообразованности духовенства и профессиональных переписчиков, а также вследствие фактического отсутствия школьного образования. Ещё одним стимулом к скорейшему исправлению церковной и обрядовой жизни была концепция «Москва - III Рим», согласно которой Москва является непосредственной преемницей византийской

теократии, а царь российский становится «единым вселенским православным царем всех христиан» [2, c. 121]. Эти горделивые национальные амбиции, вырывавшие Русскую Церковь из соборного единства, смогли вырасти до размеров государственной идеологии вследствии всего хода истории, постепенно подведшей сознание русской интеллектуальной элиты к идее особого мессианского пути русского народа [см. 3, c. 30]. Обострение эсхатологических