Homo Ludens — страница 6

  • Просмотров 14788
  • Скачиваний 109
  • Размер файла 79
    Кб

критике. Хейзинга высказывался по широко дискутируемым вопросам теории как бы уклончиво и неохотно, его теоретическим формулировкам свойственна недоговоренность, нелюбовь к категоричности. Этим Хейзинга также не мог завоевать доверия у представителей академической науки. «Осень Средневековья» - уникальное произведение, в котором слишком мало сказано о проблемах и методологии, но очень широко описано живое видение жизни.

Этот труд, переведенный за короткое время на многие языки мира, подвергся критике со стороны представителей строгой исторической науки. Коллеги Хейзинги особенно резко отреагировали на это произведение. Один из них сказал, что это роскошная вещь, но речь в ней идет явно не об истории. Много шло споров о том, к какому направлению западной исторической мысли отнести Хейзингу. Его причисляли и к приверженцам «индивидуализирующей»

истории, неогегельянцы и неокантианцы расценивали его как приверженца «антиисторизма». Выше говорилось о критике методологии Й.Хейзинги. Так, например, Д. Кантимори в серии критико-биографических очерков «Историки и история», отдавая должное выдающемуся медиевисту, отмечает, что у Хейзинги никогда не было четких «работающих» историографических идей, во всяком случае в том, что касается политической и экономической истории.

Видный неогегельянец К. Моранди, со своей стороны, замечает: «Хейзинге - историку, щедро и, если так можно выразиться, элегантно наделенному вкусом, тонкостью, культурой, - всегда не хватало солидной методологической базы».3 Хейзингу действительно многое сближает с индвидуализирующей историографией, прежде всего с немецкой баденской школой. В борьбе между социологией и историей, интересы Хейзинги принадлежали безоговорочно

истории. Что касается изображения ученым временных пластов – кризисных эпох (зрелых и уже готовящихся к увяданию), то можно проследить некоторое сходство с традицией идеалистического историзма, тенденцию к конкретике, исторической эмпирии, которые исключают вопрос об общем. Но «Осень Средневековья» - работа, наполненная интересом к живой истории, к исследованию культурной эпохи как целого, к анализу форм жизни и мышления.

Хейзинга рассматривает позднесредневековую культуру в ее синкретизме: это картина исторических форм мышления, стиля жизни и этикета, лишенная индивидуализации. Крупные черты эпохи предстают в кропотливом анализе культуры повседневности. Хейзинга, прежде всего, обращает внимание на нравы, политические и экономические установки, не на искусство. Все это делается для того, чтобы читатель не стал жертвой «оптического обмана»,