Донской монастырь — страница 5

исказить присущую ему внутреннюю цельность пространства. Разделяя сожаление И. Е. Забелина - первого исследователя Донского монастыря - о тех невозвратных утратах в интерьере Малого собора (из которых исчезновение старого иконостаса, «распространение» внутреннего объема варварской обрубкой боковых стен, растеска первоначальных окон наиболее печальны), нельзя не отметить еще одно обстоятельство, о котором Забелин либо не

знал, либо умолчал по причинам, от него не зависящим. Дьяк Иван Тимофеев в своем «Временнике» писал: «Но честолюбивый [ Борис ] под видом веры, ради явленного тогда богом истинного чуда, на обозном месте, где стояло православное ополчение всего войска, построил новый каменный храм во имя пресвятой богородицы, по названию Донской и устроил при нем монастырь, по виду ради богоугодного дела, а по правде - из-за своего безмерного

тщеславия, чтобы прославить победой свое имя в [ будущих ] поколениях. Как и в других подобных [ поступках ] он понят был, так и в этих, потому, что на стенах [ храма ] красками, как в летописи - что приличествовало лишь святым - изобразил подобие своего образа». Итак, храм-памятник победе над татарами с портретом полководца внутри на стене - таково первоначальное назначение Малого собора. Исследования, проведенные в соборе в связи с

реставрационными работами 1930-х и 1946-1950 годов, не открыли следов фресок конца ХVI века. Возможно, живопись, редкая по своему светскому содержанию, погибла при капитальной перестройке собора, произведенной в 70-х годах ХVI века. Фрески могли быть уничтожены и раньше, если учесть то многовековое сугубо одностороннее отношение к личности Бориса Годунова, установившееся с момента воцарения дома Романовых - соперников Годунова в борьбе

за трон. Эта односторонность надолго укоренилась как официальная историческая версия благодаря «мнениям, принятым в летопись бессмыслием или враждою» ( Карамзин). Канонизация в 1606 году «убиенного царевича Дмитрия», гибель которого связывалась с именем Годунова, - одна из причин, по которой фрески могли исчезнуть в первом десятилетии ХVII века, не оставил следа ни на стенах церкви, ни в документах. Одна подробность позволяет

отнести Малый собор к собственно годуновским постройкам: на территории монастыря были обнаружены обломки плиток из светлой глины, покрытые желтой и зеленой прозрачной глазурью, типичные для конца ХVI века, когда вновь ожила древняя традиция цветных полов, идущая еще от времен Киевской Руси. Подобными плитками был выложен пол в приделах церкви в селе Вяземы - подмосковском имении Бориса Годунова. Дьяк Иван Тимофеев, по всей