1953 год - канун третьей мировой войны? — страница 2

но ходили слухи о грандиозном Быкове, которого сняли с этой роли за неарийскую внешность и малый рост. Хоботов из "Покровских ворот", которого сыграл Равикович, явно любимый герой автора; а аспирант Костик (в кино - юный Меньшиков) в воображении автора - он сам в молодости. Второе свидетельство - информационно-научное - предоставил член-корреспондент АН СССР (теперь РАН) Борис Иоффе(1926), теоретик в области физики элементарных

частиц, физики высоких энергий, ядерной физики, теории ядерных реакторов. Он с конца сороковых годов являлся участником советского ядерного проекта. Тексты двух авторов будут рассмотрены в том порядке, в каком я их читал. Пропуски в цитатах не помечаются, необходимые для связки добавления даются в косых скобках. Леонид Зорин (Юпитер, "Знамя", 2002, №12). Известный драматург, действуя на опережение, написал к главной дате

роман-воспоминание о прошлом и будущем. События в нем развиваются между 5 сентября 2002 года и 5 марта 2003 года. Главному герою - артисту-премьеру Ворохову предстоит сыграть роль Усатого, чье имя ни разу не упоминается в тексте. В романе ему дана кличка грозного бога. Магия чисел присутствует и в судьбе артиста: он зачат в день смерти Юпитера, он гибнет ровно через 50 лет. Работая над ролью, артист примеряет на себя суждения,

воспоминания, аргументы деспота в те же дни пятьдесят лет назад. И - заигрывается "до полной гибели всерьез": личина вышла из-под контроля. Зорин исследует проблему отношений между искусством и властью (абсолютной), между творцами и диктатором. Насупротив Юпитера оказываются Мандельштам, Булгаков, Пастернак, Ахматова, Цветаева, Мейерхольд, Горький, Зощенко, Михоэлс, Троцкий, Бухарин. И - евреи вообще. Актеру-премьеру Ворохову,

которого Усатый осиротил, противостоят режиссер (у него Он истребил семью) и автор пьесы (которая, как и роман, представляет собой "коллаж известных событий и документов"), физически неприятный еврей Полторак - "плотный брюнет без шеи с яйцевидной головой". Зорин не щадит великих творцов, припоминая им каждую их слабину или позу, но и себя тоже - в образе драматурга Полторака. Юдофобство Юпитера (и Ворохова) в

помрачающемся сознании артиста выражается так: "/Надо/ было найти врага в собственной стране, уже очищенной от оппозиции - способного вызвать ярость нашего общества сверху донизу. Опыт немцев оказался полезен. Да и отечественный. Когда национальная ненависть становится национальной идеей, она цементирует народ. Евреи - выскочки. /Они/ чужеродны России, /которая/ не любит выскочек. Я знал, что народ меня поддержит, и я раскрыл